— Вернёмся на пару десятков лет назад. Из всех историй, которые я о вас слышал и читал, больше всего поразили две. Вот первая – из интервью Паоло Мальдини. За несколько дней до финала Лиги чемпионов 1994 года против "Барсы" ваш "Милан" проиграл "Фиорентине"…
— Да, 0:2…

— …Команда была в ужасном настроении, и вдруг в раздевалке вы говорите: "Теперь-то я точно уверен, что лига – наша!" В момент, когда игроки были очень уязвимы, вы зарядили их уверенностью, и они разорвали великую "Барселону" Йохана Кройфа – 4:0. Были такие слова?
— Были, были! А почему я им это сказал – тут требуется небольшая предыстория. В том афинском финале мы из-за дисквалификаций вынуждены были играть без Франко Барези и Алессандро Костакурты – наших основных центральных защитников. Представляете, против "Барселоны"!

Надо было что-то делать, причём тщательно к этому подготовившись – цена ошибки была огромна. И я решил в матче против "Фиорентины" проверить на этой позиции номинального полузащитника Марселя Десайи. Не помню уже, кто действовал с ним в паре – но факт, что Десайи сыграл просто катастрофически. И мне стало ясно, что ставить его в центр защиты против Ромарио, Стоичкова и всей этой компании решительно невозможно. Зато в центре поля (где француз годом ранее выступал за "Марсель" и обыграл "Милан" в финале Лиги чемпионов, летом туда и перейдя. — Прим. "Чемпионат.com") Десайи мог добавить кое-какие важные компоненты, которых нам против "Фиорентины" явно не хватало. И мне во время того матча действительно стало ясно, какой состав должен выйти на "Барселону".

Одновременно я понимал, что должен сказать игрокам в раздевалке что-то сильное. Встряхнуть их. И произнёс в точности то, что вы прочитали в интервью Паоло – не знаю, правда, зачем он рассказал об этом кому-то из журналистов (смеётся). Сказал: теперь я всё понимаю и уверен, что мы обыграем "Барселону".

— Чистая психология – особенно с учётом того, как это на команду подействовало!
— Да, но! Мне было действительно важно понять, что именно и каким способом нашей команде необходимо сделать, чтобы справиться со столь выдающимся соперником. И матч с "Фиорентиной" этому очень помог. А после него у нас было 10 дней на тренировки и тактические занятия, за время которых мы подготовились к "Барселоне" от и до. И когда я говорил футболистам, что теперь мне всё понятно, абсолютно не врал…

— Извините за банальный вопрос, но кто вам больше нравится — Месси или Роналду?
— Это два великих футболиста, но у Месси больше фантазии. Криштиану Роналду забивает роскошные голы, быстр, физически силён. Но он другой.

— Криштиану трудно остановить, но можно предсказать. Решения Месси спрогнозировать нереально. Так?
— Да, его воображение – за гранью логического понимания. А знаете ли вы, что я хотел заполучить 16-летнего Месси в свой "Ювентус"? Мне он страшно понравился в предсезонном турнире на "Камп Ноу", и я спросил Франка Рейкарда, который когда-то играл у меня в "Милане": "Может, отдашь на годок в аренду?" У Месси ведь тогда не было испанского паспорта, и по возрастным ограничениям, принятым в чемпионате Испании, он как иностранец не из Евросоюза в "Барселоне" играть ещё не мог. Но Рейкард, прекрасно понимавший уровень таланта парнишки, даже слышать об этом не хотел. Пообещал что-нибудь придумать – и вскоре Месси сделали испанский паспорт. А я лишился удовольствия поработать с таким гением.

— Люди из "Барселоны" уже активно сравнивают Месси с Пеле. Как вы к этому относитесь?
— Мне вообще не нравится сравнивать футболистов разных поколений: Пеле, Марадону, Месси. Лионель – лидер великой команды, но нельзя забывать и о том, что стиль "Барселоны" здорово помогает ему демонстрировать свои возможности.

— Кстати, нынешняя "Барса" и "Барса" Кройфа – одинаковые по стилю команды?
— При многих сходствах вроде контроля мяча, закладывающегося его в школе, разница есть. И довольно большая. Заключается она в том, что та, старая "Барселона" Кройфа при потере мяча никогда не прессинговала на чужой половине поля. А эта делает это сразу, чтобы отобрать мяч как можно быстрее. Началось это уже при Гвардиоле.

— Так вот, в чемпионский сезон красно-жёлтых вы проиграли в гостях "Интеру", и…
– (Не дожидаясь вопроса.). Да, и это правда. Я пришёл в раздевалку и сказал игрокам: "Сегодня я понял, что в этом сезоне мы будем чемпионами". "Интер" в том сезоне был в большом порядке. Но мы сыграли очень хорошо – вне зависимости от результата. Я смотрел на то, как наша команда играет, как взаимодействуют футболисты на фоне такого соперника – и в какой-то момент понял, что мы достигли уровня, позволяющего нам выиграть первенство. Что и сказал футболистам. Порой после поражений, случившихся при действительно достойной игре, такие вещи нужно говорить.

— Но вообще-то я хотел спросить вас не совсем об этом…
— А о чём же?

— После игры команда осталась ночевать в Милане, и часть игроков отправилась в ночной клуб.
— Да-да, было! И потом в газетах…

— Через день вы выступали в футбольном шоу на ТВ, и там неожиданно показали сделанные скрытой камерой кадры. Все ждали вашей реакции – и вдруг вы, как ни в чём не бывало, сказали, что сами (!) отпустили футболистов развеяться, ничего страшного ни в поражении, ни в танцах нет, а "Рома" всё равно будет чемпионом. Хотя никого никуда не отпускали – но приняли удар на себя. По словам Гуренко, игроки были потрясены, и этот эпизод стал одним из ключевых для сплочения и будущего чемпионства.
— И эта история абсолютно правдива.

— Но почему вы взяли огонь на себя?
— Потому что легче всего раскричаться на игроков, сделать их виноватыми во всём, обвинить в непрофессионализме и наказать. И иногда это действительно надо делать. Но всё зависит от момента! Порой надо накричать, а порой – наоборот, поддержать. Я считал, что тот момент очень-очень важен. Что я обязан отвести удар от игроков и принять его на себя.

Когда борьба за чемпионство вышла в важнейшую фазу, на игроков из-за этого случая обрушилось слишком большое внешнее давление. Я знал, что, взяв их под защиту, получу следующий эффект. Один игрок посмотрит телепередачу или прочитает газету, позвонит другому: "Ты читал, что тренер сказал?!" История тут же по цепочке моментально станет известна всей команде, и напряжение, возникшее из-за этого, будет снято. Люди, тем более осознавая свою ответственность, начнут с двойным усердием тренироваться и думать о футболе. Если же я открою рот и начну нагнетать ситуацию – это будет абсолютно неправильным моментом для этого.

— Даже невзирая на то, что внутри себя вы могли гневаться на них?
— Жозе Моуринью любит делать то же самое. Но я начал это раньше (смеётся).

— Он взял с вас пример.
— Это его надо спрашивать. А я брал пример с тренеров старшего поколения, с людей совершенно других профессий. Я читал книги об НБА и тамошних тренерах, о других видах спорта. Не надо думать, что жизнь начинается с нас. Нужно учиться у тех, кто уже через многое прошёл, быть любознательными и открытыми для информации.

Но важнейшую вещь ты не можешь почерпнуть из книг и учебников. Ты должен научиться чувствовать её сам. Называется она – момент. Когда нужно сделать одно, а когда – противоположное. Поступки вроде одни и те же, но соверши их в обратном порядке – и вместо того, чтобы всё построить и наладить, всё разрушишь.

— А когда вы научились чувствовать этот самый момент?
— С опытом. Чрезвычайно важный момент – минуты, когда прозвучал свисток на перерыв, и ты идешь со скамейки в раздевалку. В какой-то момент я пришёл к выводу, что первые 3-4 минуты перерыва игроки не должны говорить вообще ничего – и внушил им это. Переодевайтесь, расслабляйтесь – и молчите. Первые эмоции спадут – а у меня вдобавок будет немного лишнего времени на обдумывание своего спича. Я погляжу на игроков, почувствую их настроение – и пойму, правильно ли сейчас кричать или подбадривать…

Был у меня случай в "Реале". Мы играли в Барселоне против "Эспаньола". В перерыве рассказал игрокам об ошибках, плане на второй тайм и т.д. И тут встаёт один игрок и говорит: "Нет, я думаю, мы должны делать то-то и то-то". Я снимаю пиджак, вешаю его на вешалку, говорю: "С этого момента у вас будет другой тренер" — и стремительно выхожу из раздевалки (хитро улыбается).

— Что произошло?
— Игроки побежали за мной, стали говорить: "Босс, вернитесь, вернитесь!" После этого случая ни один футболист не рисковал что-то сказать после меня. Только если я сам просил. Игру мы выиграли.

Ещё одна замечательная история была, когда я работал в "Реале" в 2007 году. Туров за 11-12 до конца мы уступали 9 очков "Барселоне". Тогда я сказал футболистам: "Теперь вы должны каждый из оставшихся матчей сыграть, будто это финал. Нам осталось 12 финалов. Если "Барселона" окажется сильнее нас – о’кей. Но мы должны понимать, что сделали абсолютно всё, чтобы стать первыми".

И мы совершили мощнейший, невероятный рывок. В последнем туре играли дома с "Мальоркой" и в случае победы благодаря личным встречам с "Барселоной" становились чемпионами. Но первый тайм мы сыграли ужасно – и проигрывали. В каждом движении игроков чувствовался страх.

Обычно, когда я говорю в перерыве, встаю перед игроками и смотрю им в лица. А здесь – сел вместе с игроками, чтобы показать: я – один из них. И сказал: "Ребята, вы сделали невероятную вещь, наверстали такой отрыв от "Барселоны". Чего теперь-то бояться? Вы должны выйти на поле и сыграть раскованно, словно вы на тренировке. Просто как вы умеете. Ничего лишнего. И тогда, уверен, вы выиграете этот матч".

Я понимал, что кричать в этой ситуации, указывать на ошибки, обвинять – ни в коем случае нельзя! Нужно, наоборот, расслабить. Они вышли – и стали чемпионами Испании, сыграв, как умеют.

— А изображать ярость, бросая какие-то предметы вроде бутсы или стула, – такое у вас бывало?
— Кричать – конечно, кричал, и не раз. Ругался, в том числе нелитературно. Сумку чью-то мог пнуть. Но швыряться – нет-нет (смеётся).

— Весь мир обалдел, когда после того золотого сезона в "Реале" президент Кальдерон вас уволил под предлогом незрелищной игры. Это был для вас самый шокирующий момент в карьере?
— Нет-нет. Я сделал свою работу хорошо — и понимал это. Мне не в чем было себя упрекнуть, а это главное. А поступки других людей, от которых зависит твоя судьба, мы не всегда способны контролировать.